Кто отдыхал в наше время в савецком санатории, тот в цирке плачет как гиена. И вот почему.
Я «отдыхал». За свои сопсвенные бапки. 700 уе за 15 суток, не говоря о стоимости доставки на ковказ в город Петегорск. С панорамным видом на кавказский хребет. Бывший санаторий цэка кепесээс.
Судя по пригласительному буклету там ожидался виайпи отдых в стиле ретро - сплошной мрамор и бухарские ковры ручной работы, по которым в прошлом влачили почтенный геморрой многие видные совецкие бонзы.
Мне грезились влюбленные в идею Чучхэ шестнадцатилетние комсомолки и прочие салоны тайского массажа для членов палитбюро. Я видел себя Феделем Кастро которому мулатки в белых халатах отдают честь как дорогому гостю.
Стиль ретро на деле оказался стилем метрополитена им. Ленина. Подземка бля. Я все время озирался в поисках таблички «Выход в город».
Бухарские ковры тоже оказались вблизи обоссанными попонами тефозных верблюдов. Но ето все хуйня.
Театор начинается с вешолки, а санаторий со столовой блядь.
В столовой жрачку развозили на многоярусных каталках из морга брутальные престарелые камсомолки-минетчицы, они делали себе загодя макияж карболкой и зеленкой, чтобы не отбить видом трупных пятен опетит у «отдыхающих». (здаеца, што на тех же каталках они и ночевали в холодилльнике блядь). Параллельно туберкулезная женщина в полосатом халате хуярила на рояле похоронные марши Шопена. Нехватало только надписи на входе «Каждому свое».
Газовые камеры были, судя по шмону и неистовым крикам из кухни.
Столы с номерами, как стойла в свинарнике, блядь, и если ты сел случайно за стол, то уже до конца срока харчуешься на этом месте как привязанный за ногу баран.
Я был посажен дежурной прокажонной старушкой за стол с тремя стремными бабищами из москвы и подмосковья, которые тутже дали «костлявой» за это шоколатку, сторушка сунула себе гостинец целиком в зоб и оседлав каталку, ликуя уехала на кухню учавствовать в приготовлении дьявольсокой мессы. Короче, короли хорора Кафка и Эдгар По начали бы ходить под себя от такой прелюдии отдыха.
Бабищи стали тутже чота распрашивать и рассказывать. Одна все время улыбалась. В ейный рот было страшно смотреть – там была вся таблица Менделеева начиная от графитовых стержней и заканчивая какой-то медной проволокой спижженой из лифтовых шахт. Вся история совецкой стоматологии и достижения метростроя за последние пиисят лет. Я думаю, что она дарила оральные ласки еще ледорубу Троцкого.
После некоторых фраз в ее рту проскакивала искра.
Две другие женщины сразу поделились со мною информацией о своих внематочных беременностях, чесотке, врожденном сифаке и в оконцовке хором пригласили на вечернюю дискотеку. А «Таблица Менделеева», не дав мне захавать кефиру с кабачковой икрой, вопще пригласила к себе в номер сходу.
Хорошо хоть не отпиздили.
У меня были родственники в городе Петегорске, што и спасло меня от немедленного помешательства, ибо я расчитывал, что меня в случае чего выкупят за ракушки или чо у них там в ебаных доисторических горах в ходу.
Но это все хуйня.
В номере блядь оказался ещо один жылец (типо в тот день не было однокуешных номеров). Он оказалсо полковником ФСБ по ихней ебаной халявной курортной путевке.
Этот жилец храпел настолько ахуенно, что ночью я не знал смеяцо или плакоть. Даже дикая немыслимая гроза поперек кавказского хребта, когда сотни невероятных молний разрезают небо и ацкий гром заставляет горных авец и партизан прекращать фрикции, даже этот брутальный звук не мог перебить того свиного хрипа погибающей душы, которые издавал мой сосед по номеру. По звуку как бы погибало в мученьях стадо свиней рыл в сто.
Я металсо по номеру как Лермонтов перед дуэлью.
Выбора небыло – либо прыгнуть из окна, либо убить нахуй педораса, который храпел и на выдохе и на вдохе и еблом и жопой и ноздрями и ушами… Кароче резонировал всем организмом как аномальный певец Макферри (донт ворри би хеппи), только громче децибел на 90.
Благо в номере оказалсо балкон с шезлонгами и температура за бортом 20 по цельсию.
Тут я узнал как действует восход на одержимых бесом. Как только начало восходить сонце, ( 5 часов утра нахуй) сосед заткнулся и стал просто ритмично пердеть. Хуле тут скажешь – санаторий, дом отдыха, спасибо и на этом.
Но (часов в шестьь) вдруг что-то застучало на всю округу блядь. Это оказался компрессор под окнами. Ебанарот, в санатории производилась добыча угля замаскированная под «ремонт газонов».
Две доисторические бетономешалки, пятнадцать чорных шахтеров, разъебаный башенный кран на дровяной тяге, вонючая цистерна с соляркой для сирот – все это ахуенно гармонично вписалось в общую картину моего курортного отдыха.
Часов в восемь началось лечение. Сопсно я приехал туда не умирать, а лечиться ихними волшебными грязями и массажами и прочей хуетойю из бесплатных источников вонючей бонаквы.
Сам-то я по пьяни однажды жестоко уебался с турника (сидел на перекладине и красочно болел за дворовых футболистов), уебался прямо как в анекдоте про полный ушиб старушки. Уебался три раза подряд, так как в четверный раз уже не было сил вскорабкацо на турник.
Тем не менее трех раз вполне хватило чтобы разъебать позвоночник.
Не знаю каково хуя, но в первую очередь меня направили к урологу. Смеясь на каждом слове этот врач дал ряд бесценных советов по сохранению простаты на пиисят лет вперед, после того как отвалица конец. А напоследок предложил, приобрести у него пару ампул просроченного стрихнина и брутальный шприц: «И вперед - делать уколы…гы-гы. В смысле, гы-гы, в зад, эгы-гы-гы».
Потом я был на приеме психотерапевта, который ставил мне психотропные записи кукушки и соловья. Несмотря на то, что я уже потерял дар речи к тому времени и блядь еле ползал, психотэрапевту не удалось втюхать мне кассэту с записью своих блядь целебных телег типа: У вас отвалился конец – это заебись, у вас отвалилась печень – это хуйня, у вас выпала шерсть – это очень хорошо.
После этих двух сеансов я еще ходил на грязелечение. Меня там реально закатали в асфальт. Из большой канализационной трубы асфальт смешаный с верблюжьим говном ебошит в каталку и вы быстро становитесь шоколадным зайцем.
Получив ожог спины и яиц, воняя на весь кавказский хребет как верблюд обосравшийся в жерле вулкана, следующую процедуру я уже пошел делать в ближайший кабак, где наебенился пивом.
Потом пьяный пошел на «Провал» - то самое место, где Остап Бендер продавал билеты. В луже горячей минеральной воды под горой, валялись горой (каламбур) разлагающиеся полуобнаженные тела «отдыхающих». Большинство было покрыто язвами. Старухи в лифчиках-парашютах, старики в семейных трусах с лампасами. Все они нахаляву лежали как в большой бутылке боржоми источая миазмы и ликуя. Рыпки золотые.
Глухие начинали ходить, хромые быстро кончали.
Ниже под горой мною был замечен хромой эксгебиционист который онанировал глядя на двадцативедерных старушек стоя в тени саксаула. (может это было дерево Анчар) Не знаю было ли у него направление от уролога на такую лечебную процедуру.
После этих панорамных «кавказских видов» я сильно протрезвел и пошол на повторную пивную процедуру в следующую шашлычную.
В общем можно продолжать до бесконечности – каждый день и час приносил мне много чудесных впечатлений, начиная от драки с местными гопниками, которых там дахуя, заканчивая отключением уличного света во всем городе и окрестностях в 21:00 ежевечерне. (а там темно блядь в это время, как в жопе, только слышны крики ликующих павианов, которые принимают ванну в «провале» в отсутствие старушек, и доносится закольцованная песня «Муси Пуси» из каждого ебаново санатория, где в темноте дискотек армяне щупают базедов за выпученые глаза)
Отмечу лишь, что видел однажды молодого армянина, который плавал в стиле лезгинки – такой блядь горячий парень, шо ахуеть. Он начинал плясать уже на берегу и так входил в воду продолжая судорожно двигать руками (кинжал он с собой вроде не брал, поэтому рыбы просто жестоко получали по еблу). Стиль плаванья похожий чем-то на «кроль».
Это было знаменитое в среде венерологов «Пятигорское водохранилище». Пьяные и укуреные хачи на катамаранах давили и своих и чужих. Сын топил катамараном отца, а потом сына топил дядя, и так до бесконечности катамаран переходит в тех местах по наследству, ибо хачей там как муравьев нерезаных.
Съем стресса и нейтрализация последствий лечения, в пивных заведениях, обошлось мне еще где-то в 1000 бакинских комиссаров за 15 дней.
Я летать самолетами боюсь. Поэтому ехал обратно домой двое суток в одном купе с нерусским чуваком и ево двумя замечательными дочерьми лет пяти-шести, которые непрерывно орали и срали каждые пол-часа в горшок не выходя из купе, вели себя как и положено детям и мартышкам в зоопарке – пришлось затариваться пивом на каждом полустанке.
Домой приехал на бровях.
Так и закончилась моя ссылка на Кавказ.
Конечно я никогда уже не буду прежним весельчаком, всегда буду бояца катамараны, проебал бессмысленно денег, зато остался жив и это главный бонус всего курортного отдыха беспезды.
Хеппи энд.
Забыл еще написать про защищенную государством беседку в которой Лермонтов бухал перед дуэлью. Так вот в эту беседку армяне со всего мира ездят по нескольку раз в год отложить личинку. Раньше просто писали «Хачик Хачатурян и Джульета Акопян здесь иблис бистро и шаверма», а теперь срут говном в очередь – здоровые молодые навозные мухи дохнут от заворот кишок…
